Лошадь - одно из самых красивых домашних животных. Сотни веков она служит человеку, не смотря на то, что лошади сильнее, больше, быстрее и выносливее людей. Оказывается, мы для лошади - часть ее стада. Всё просто и понятно – лошадь везет, тащит, скачет, человек – кормит и заботится. Но иногда в этих отношениях случаются предательства и трагедии. Лошадь надоедает, как ненужная игрушка, стареет или получает травму. Перспективы у такого животного не радужные. Чаще всего наигравшиеся хозяева сдают его «на колбасу». Уже 15 лет в северском районе живет человек, который дает преданным животным второй шанс на счастливую жизнь.

Владелец приюта «Живая Лошадь» Игорь Чередий спасает коней, выкупая их у нерадивых владельцев или со скотобоен. Туда отправилась ведущая программы «Сильная сторона» Марина Попович.

На окраину маленького предгорного поселка, где находится  конный приют, я приехала летним утром. Найти легко – свернуть с главной улицы направо, подняться метров 500 в гору и увидеть, как у кромки леса, за невысоким забором в леваде, гуляют с кобылы разного возраста и масти, а с ними тоненькие трогательные жеребята. С собой у меня яблоки, и еще до того, как меня вышел встречать хозяин приюта, я скормила свой перекус животным.

Благородное дело  - спасать и выхаживать лошадей обходится недешево. В приюте в последние годы почти не появляются новенькие. 15 лет назад, когда Игорь спас самую первую лошадь, у него была своя охранная фирма. Бизнес не пережил финансового кризиса. Сегодня единственный доход кубанского Дон-кихота – перевозка чужих лошадей в ближайшие регионы и республики. Сколько же нужно средств, чтобы прокормить хотя бы одно животное?

До пандемии в приюте подрабатывали конными прогулками. Ковид поставил крест на туристах, а еще - взвинтил цены на сено. Минувшую зиму, говорит Игорь, пережили с трудом.

За все время в приюте спасли около 200 лошадей. С первых дней рядом с Игорем была семья – жена и дочери. Помогали, поддерживали, веря, что делают благородное дело. На спасение лошадей уходили все силы и средства. Но, как говорят в народе, ломается даже железо… Около года назад супруга Игоря не выдержала бесперспективной жизни, бытовой неустроенности, постоянных тяжб с соседями, которые жалуются то на запах навоза, то на вытоптанные табуном поля, и ушла.

Разговаривая о приюте, идем с Игорем на поляну, где пасется Белка, лошадь, выкупленная у цыган. Травма позвоночника, травма ноги, хронические болезни - вот наследство, с которым Белка приехала в приют. Сейчас всё понемногу налаживается. Ради чего все эти подвиги, спрашиваю я у Игоря.

Игорь пытался наладить контакт и с властями, и соседями. Но, как признается сам, с лошадьми у него с детства договариваться получается лучше, чем с людьми.

За время, проведенное в приюте у меня создалось ощущение, что вся эта затея выживает не благодаря, а вопреки всему, что происходит вокруг. Не хватает пастбищ, кормов, рук, людей, денег, лекарств, какой-то помощи. Тяжело практически все время, но приют живет. А недавно у кубанского Дон Кихота появился и Санчо Пансо. Приехал, точнее, приехала, девушка Полина из Ленинградской области.

Полина - берейтор. Не по возрасту серьезная, вдумчивая, часть заботы о лошадях она взяла на себя. Полина совсем не романтик в розовых очках. Все проблемы приюта она видит и знает. Но и решение видит по-своему. Надеется, что через полгода-год при разумном и грамотном подходе у Игоря получится выкарабкаться из болота без новых долгов.

Ни Полина, ни Игорь - лошадей бросать не намерены. Хотя временами, признается владелец приюта, руки у него опускаются. Полина - полная противоположность Игорю. Тонкая, крепкая как струна, она еще горит тем, что делает. Усталость Игоря выдает его голос и погасший взгляд, искры в котором загораются, когда он прикасается к лошадям.

Я уезжаю из приюта, не зная, чем и как сегодня помочь этим животным и спасающим их людям. Но думаю, что двигаясь по инерции вперед, Игорь понимает - пути назад нет. В спасении других  - его внутренняя сила. А творя добро, спасая лошадей он, скорее всего, спасает самого себя.